Сергей Лачинян ( 777sss@mail.ru )

ЭФИР

как мировоззренческая потребность

и скрытые аксиомы

 

В конце 20 и начале 21 века вновь активировался интерес естествоиспытателей к теории Эфира. Это следствие неудовлетворительного состояния существующих теоретических представлений и все большего количества фактов и экспериментальных результатов, объяснить которые наука не в состоянии. По существу, современное научное знание находится в мировоззренческом кризисе. Однако апелляция к Эфиру, как субстанции ответственной за передачу взаимодействий и ряд наблюдаемых феноменов, сталкивается с серьезными трудностями.

Придерживаясь общепринятых критериев научного метода, для создания теории Эфира требуется построить непротиворечивую аксиоматическую базу и, наряду с удовлетворительным описанием наблюдаемых явлений, иметь предсказательную силу. Если теория Эфира позволит предсказать хотя бы один доселе неизвестный феномен, то она естественным образом может рассматриваться как научная истина.

Это - в идеале, на практике очень многие существующие теории страдают неполнотой, противоречивостью и, по сути, не научны. Это касается не только представлений об Эфире, но и таких общепринятых ныне теорий, как теория относительности или обменные теории поля. Общеизвестно, нынешняя наука сводится к феноменологии и алгоритмам, а теории признаются под влиянием авторитетов или социальных причин, если они хотя бы сравнительно непротиворечиво описывают наблюдаемые факты и частично поддаются проверке. Причем, часто сами создатели теорий не меньше других удивляются предсказательной силе их моделей, и это связано с тем парадоксом, что срабатывает не миропонимание автора, а помимо его осознания существует некая «мистическая» связь между законами математики и законами мироздания. Как следствие этого феномена, современная фундаментальная наука постепенно свелась к математической эквилибристике, где почти утрачена мировоззренческая и соответственно содержательная компонента.

Таким образом, в настоящее время представления об окружающем мире сводятся к весьма разрозненным частным моделям, а научный метод - к математической комбинаторике. Очевидно, такое калейдоскопическое, разрозненное видение  реальности не может быть достаточно результативным, и это причина глубокого кризиса. К сожалению, реанимация Эфира вряд ли исправит положение.

В этой связи одна из наиболее существенных мировоззренческих проблем в философии, математиках и физике, это проблема скрытых аксиом и, в частности, представлений о физическом пространстве и времени. Именно этот факт сознательно или интуитивно заставляет мыслящих людей привлекать концепцию Эфира или искать объяснений свойств среды, в которой происходят взаимодействия.

Можно достаточно аргументировано показать, что в явном или неявном виде «Эфир» содержится и в теории относительности А. Эйнштейна, и в обменной теории поля, и во многих других построениях отрицающих среду взаимодействия или сводящих ее к геометрическим абстракциям. Например, в ОТО А. Эйнштейна скрытая аксиома  присутствует, поскольку свойства пространства описываются через свойства материи, а свойства материи - через свойства пространства. Очевидно, без участия чего-то третьего, это, по сути,  лишенная смысла тавтология. Соответственно, если скрытая аксиома не обозначена явно, то содержится в неявном виде. И, в случае с ОТО, сводится к некоему первичному свойству среды или пространства, известному нам как метрические отношения в треугольниках или теорема Пифагора. Однако постулат о постоянстве скорости света (в метрическом тензоре Эйнштейна это «гипотенуза» четырехмерного треугольника) и рассуждения о «кривизне» никак не раскрывают и не определяют подобные свойства. Как результат ОТО в мировоззренческом плане оказалась несостоятельна.

Посмотрим с этой позиции на обменные теории поля или представления о передаче взаимодействий посредством виртуальных частиц. В сущности, это попытка свести все взаимодействия к Ньютону и обмену импульсом или столкновению «шариков», но поскольку полностью игнорировать среду взаимодействий невозможно, привлекаются довольно запутанные и опять же несостоятельные представления о физическом вакууме. Оставив в стороне вопросы о сходимости и соответственно парадоксы бесконечной энергии поля, можно показать, что представления о физическом вакууме - это те же представления о некоей «заполненной» среде, по сути, Эфире, только в неявной форме. И хотя, представления о вакууме, состоящем из виртуальных частиц, мировоззренчески мало чем отличается от теории Эфира, эта парадигма имеет тот недостаток, что в силу скрытых аксиом уходит от существа проблемы, сводя все к математическому формализму.

В результате сегодня мы имеем несостоятельные и поверхностные представления о физическом пространстве и времени в варианте А. Эйнштейна, и математическую схоластику  Квантовой Механики, по сути, игнорирующие представления о свойствах среды или пространства «вмещающего» взаимодействия. Что же тогда удивительного в том, что эти два оплота нынешнего научного знания даже формально не удается объединить?

Теперь рассмотрим, почему попытки решить проблему среды передающей взаимодействия на основе представлений об Эфире также являются несостоятельными. Дело тут в том, что, предположив в качестве переносчика взаимодействий некий «невесомый газ» - Эфир, мы, по сути, не приближаемся к решению главной проблемы – проблемы физических свойств пространства и времени. И в этом случае, как и в предыдущих, существуют скрытые аксиомы, ведь Эфир где-то  находится, заполняя некое пространство и это «вместилище» Эфира обладает суммой неявно «предполагаемых» свойств, анализ и понимание которых вполне возможно сделает ненужной саму гипотезу о «полях» и Эфире. Или позволит, в конечном итоге, увидеть целостную картину мироздания.

Таким образом, следует признать, что область скрытых аксиом в научном познании окружающего мира, ныне сконцентрирована в сфере наших «подсознательных» представлений о физическом пространстве, которое «вмещает» и «проводит» взаимодействия. И в представлениях о физическом времени, как атрибуте этих взаимодействий (сами взаимодействия даны нам в ощущениях…). В этом плане необходим принципиально иной подход к пониманию реальности, который сводится к пониманию основных свойств среды взаимодействий. Необходимы аксиомы, позволяющие непротиворечиво «вывести» свойства наблюдаемого физического пространства и его трансформаций из первичных более фундаментальных понятий.

Далеким от этой проблематики специалистам на первый взгляд может показаться, что фундаментальная математика, определяющая аксиоматические принципы различных геометрий, может с успехом описать и свойства наблюдаемого пространства. Именно это предположение лежит в основе так называемых Метрических теорий поля. Однако такое предположение не верно, вся известная математика базируется на абстрагированных принципах, данных нам через интуитивное восприятие свойств этого самого пространства и пока не позволяет определять эти свойства через более фундаментальные понятия. Соответственно, решение проблемы адекватного научного мировоззрения сводится к выходу на фундаментальный уровень знаний, позволяющий вывести в виде следствий свойства пространства и происходящих в нем (с ним) трансформаций или, что тоже, феномена времени.

Автор этих строк  сформулировал для себя задачу в подобном виде в 1976 году. С того времени удалось достичь некоторых результатов, имеющих теоретический и прикладной интерес. Их изложение в категориях общепринятых научных парадигм могло бы занять много места, поэтому разумным представляется сформулировать здесь несколько основных идей в сравнительно произвольной форме, без анализа, так сказать для тех, кто уже достаточно сам поработал в этом направлении.

Ключом к пониманию физических свойств пространства является представление об элементарном цикле, сводящемся к следующему триединству: «потенции», «кинетике» и их взаимному обращению или «взаимодействию» (две элементарные противоположности: – причина и следствие; и элементарное взаимодействие: - пространство/время). Последовательно развивая эти представления, удается построить соответствующую фундаментальную аксиоматику, а на ее базе волновую или если угодно голографическую логику.

Дело в том, что на уровне физической реальности именно колебательные и волновые процессы (циклический переход потенции в кинетику) являются первоосновой мироздания, и именно они, их проявления и свойства воспринимаются нами как пространство и время, взаимодействия и структуры. Т.е. не волна находится или распространяется «где-то» и «когда-то», а это «где-то» и «когда-то» есть следствие  проявления циклов и их производных образований, таких как волны и вращения или их интерференции. Соответственно, расстояние это по существу интервал времени в характеристике структурированных взаимодействий, и объективно все наши способы восприятия и измерения интервалов или периодов явно или неявно сводятся к колебаниям и вращениям, будь то свет, звук, атомные часы или звездное небо. Понятен тогда и смысл «загадочной» константы, которую мы понимаем как предельная скорость взаимодействий С, поскольку это геометрическая интерпретация фундаментального цикла, или, что тоже, метрическая проекция элементарной волны. Достаточно прозрачен тогда физический смысл и других констант. Соответственно,  используя в качестве «ключа» подобную фундаментальную аксиоматику, удается последовательно раскрыть свойства физического пространства или физический смысл геометрии.

Пропуская промежуточные построения[1][1], можно подвести следующий итог.

Мышление человека, искусственные и естественные языки (включая математику и т. п.), а также  миропостижение в целом, построены на процедуре соизмерения.

Единственным известным нам естественным явлением соизмерения в физическом мире является наложение и интерференция волн.

Рассматривая волновой процесс как механизм соизмерения, можно установить взаимно однозначное соответствие между числом (результат соизмерения и основа математик), пространством и временем (атрибуты волнового процесса и основа геометрии), и мышлением (мировоззрение и языки).

Таким образом удается раскрыть «мистическую» связь математики и физической реальности, а также раскрыть и развить физический смысл геометрий. Кроме того, появляется возможность построить математику качеств, поскольку качества - это колебания (волны и вращения) и, соответственно, отношения частот и спектры, а в геометрической проекции - еще и формы, структуры. Столь же просто в волновой логике интерпретируется феномены пространственных симметрий. Например, феномен золотого сечения, поскольку это ни что иное, как величина, к которой стремиться отношение частот суммарно разностных гармоник составляющих известный ряд Фибоначчи:  f1+f2=f3; f2+f3=f5; f3+f5=f8; f5+f8=f13 … fn+fm=fz;   где  fm/fn=1,618… при m и n ® ¥.  Или в физической интерпретации: Золотое сечение - это зримый (геометрический) результат интерференции волн в системе с высокой добротностью.

В заключение следует заметить, что в результате такого подхода наиболее фундаментальным языком (основой математики и мышления будущего) является язык музыки. Поскольку музыкальный ряд и музыкальные отношения отражают фундаментальное свойство интерференции и преобразования волн (колебаний, вращений), и представляют собой множество самоподобия, где элементы ряда есть целочисленные (соизмеримые) отношения друг друга, а его структура отражает фундаментальные свойства волнового пространства или, что тоже, инварианты фундаментальной аксиоматики. 

То, что физики еще в начале прошлого века обнаружили, что мир в своей основе - это волны, вовсе не значит, что из этого были сделаны соответствующие выводы. Тем более далека нынешняя наука от понимания фундаментальной связи свойств пространства-времени и волновых процессов.

СОДЕРЖАНИЕ